О РОССИИ.
(Из «Триптиха»)
Снова нищие, воры, кликуши
Обрамляют твой сирый портрет.
Но я знаю- бессмертны души,
Значит, Родине смерти нет!
Нищ не тот,
кто протянет руку,
И не тот, кому подают,
Нищи те, кто душу России
Распинают и предают.
РОССИИ
Все в России так странно
как спектакль иль кино.
Только где же конец
утомительной сцены?
Господин Режиссер, все устали давно.
И актеры,
и зрители ждут перемены.
Но крутой режиссер не отступит
от долга.
Доиграют актеры, и мы доглядим.
Это русский характер:
собираемся долго.
Собираемся долго, но стрелою летим.
В России так странно:
ни на что не похоже ,
Чем же встретит нас «завтра»?
Так и тянет узнать.
Может, завтра проскочит
хоть денечек погожий. ,
Хоть денек, хоть часок,
хоть минуток бы пять.
Но пока не раскованы пленники долга,
Плачет наша земля,
льются кровь и вино,
И глядит в наши лица
с надеждою Волга.
Где-то русский характер сбирается, но…
К РОССИИ
Ты — неоконченная повесть,
Ты — бьющий из глубин родник,
Ты — рана, ты — больная совесть
Ты— затаенный в горле крик.
И все, как на Большом Пожаре,
Средь пляски тени и огня..
И горько видеть, как в угаре
Сгорает Родина моя.
Ты вся сегодня — сгусток нервов,
Ты — ожидание на краю.
Лишь теплится свечою вера
В любовь суровую твою.
И где-то вдалеке надежда:
Играют дети на песке,
И солнце светит. И, как прежде,
Моя рука в твоей руке.
По календарю еще июль,
Только небо хмурится, как в осень.
Сомневаюсь все еще, смогу ль
Я расстаться с этим миром сосен.
Но прощаюсь.
Значит, ухожу,
Чтоб запомнить теплые стволы,
Я на них ладони положу,
Где блестят слезиночки смолы.
***
Люблю тебя, моя провинция,
За то, что ты была и есть,
Что не впадаешь ты в амбицию
И знаешь, что такое честь.
Люблю за то, что ты — с упряминкой,
Что простодушна и не зла,
Тебя не купишь сладким пряником:
На чёрством хлебе ты росла.
И, понимая боль всемирную,
Несёшь от века боль свою.
О, Русь! Великая провинция!
За то тебя боготворю!
О родословной
Кровь в нас солена, пересолена
С тяжким потом она перемешена.
Крона дерева родословного
Не заласкана, не изнежена.
Здесь крестьянская и бурлацкая
Ветви навеки обнялись,
И обвенчанные с рыбацкою.
Древом жилистым занялись.
Да сиротством славен наш род,
Видно в память о предках, нам
Сохранил. Спасибо, народ
На погосте рощу и храм.
До обидного слишком молоды,
Знать судьбою обречены,
Умирали от бед, от голода.
От проклятой чумы-войны.
Но рождались росточки новые,
Верно, род наш Господь хранит,
Крепко дерево родословное
На родимой земле стоит.
МИЛАЯ РОДИНА
Родина, Родина!
Милая Родина!
Я отдаю тебе жизнь,
Что не пройдена.
Буду беречь ее
И, не беречь ее,
Жизнь мою хрупкую,
Не бесконечную.
Ты и беречь ее,
Знаю, научишь,
И умереть там,
Где нужно, поручишь.
За ручейки твои
И за пригорочки,
И за земли твоей
Малые горсточки.
Родина, Родина!
Милая Родина!
Я отдаю тебе жизнь,
что не пройдена.
***
Мой край деревянные крыши.
Дымок из кирпичных труб
Котенком знакомым рыжим
Мне дыма чудится клуб.
Стою я слежу за дымом
И вот, вспоминаю вдруг,
Что был он, конечно был он
Мой рыжий котенок-друг.
Куда тот котенок делся
Я тороплюсь узнать.
И точно так же, как в детстве,
Меня окликает мать.
И горько себя кляня,
Я города ругаю,
Что не пускали меня
Так долго к родимому краю.
Край детства! Ты меня слышишь?
Я снова пришла сюда
Под эти милые крыши,
Оставив все города.
***
Радуйтесь, люди, синему небу.
Первому грому, теплому хлебу,
Добрым тропинкам,
прозрачным дождинкам
Первым проталинкам,
первым травникам.
Радуйтесь первому шагу ребенка,
Песне душевной, звучащей негромко.
Радуйтесь!
Вновь распускаются почки!
Радуйтесь, люди, зеленым листочкам.
Радуйтесь, люди, делу большому,
Радуйтесь празднику, новому дому.
Радуйтесь птице, парящей над полем.
Разве без радости что-то мы стоим?
Доброму взгляду радуйтесь, люди:
Ведь без него неуютно нам будет.
Радуйтесь, люди, доброму слову.
Разве без радости значите что вы.
Радуйтесь, люди, любви, вдохновению,
Каждому светлому в жизни мгновению.
Радуйтесь, люди, жизни на свете!
Только бы мир сохранить на планете.
Благослови
Когда стоишь на теплой пашне
И в дали русские глядишь,
Благослави раздолье наше
За эту синь и эту тишь.
Когда идешь лесной дорогой,
Где зелень празднично светла,
Благослови,. что нам так много
Природа русская дала.
Когда плывешь по Волге вольной
Неторопливою водой,
Благослови ее приволье,
Благослови свой дом родной.
Когда под синим этим небом
Посевы дружные взойдут,
Благослови рождение хлеба,
Благослови наш мирный труд.
Минута молчания
Долго эта минутся длится.
Люди замерли, встав в ряды.
И становятся строже лица.
И пока секунды бежали
Перед памятью той беды.
И пока минута текла,
Мы родных в бои провожали,
Их домой с войны ожидали,
Мы опять Победу встречали,
Ту, что с болью такой пришла.
Тихо. Тихо. Люди молчат.
Малыши в колыбелях спят.
***
Вот женщина, прошедшая войну.
Она живет давно с тобою рядом.
Обычная. Не прячет седину.
И не дивит изысканным нарядом.
И все ж ее ты отличишь не раз
Не по медали, ордену иль знаку,
А но тому, как в самый трудный час
Она бесстрашно ринется в атаку.
Та женщина, чья голова седа,
Бывает в день Победы молода.
***
Ребенок лист бумаги взял
И долго-долго рисовал…
И все увидели потом
На том рисунке новый дом.
Деревья на рисунке том,
И солнце в небе голубом,
Еще — зеленая трава
И тихой речки синева.
Ребенок лист бумаги взял
И мир на нем нарисовал.
Вечный огонь
О, светлый пламень Вечного огня
Над прахом Неизвестного солдата!
В нем бьется память павших за меня —
Отца в Смоленске и под Курском брата.
О, светлый пламень Вечного огня!
К тебе склоняюсь и тебе я внемлю.
Дай силы мне и научи меня
Беречь мою единственную Землю.
С надеждой пламя Вечного огня
Глазами павших смотрит на меня.
ПАМЯТЬ ОБ ОТЦЕ
Я сюда вхожу, как друг старинный,
С радостью, с печалью ли в лице.
Сосны-великаны, как святыню,
Стерегут мне память об отце.
Здесь, в лесу притихшем, поброжу я;
Словно в светлом храме тишины.
В нем среди величия нахожу я
След отца, что не пришел с войны.
Все мне здесь и дорого, и свято:
Этот лес сажал отец когда-то.
В село большое, в дом родной,
Вернулось их лишь пять.
А навернувшихся домой
Пришлось нам долго ждать.
***
Я помню как в победный год
Мы спорили о том,
А чей отец придет вперед,
А чей построит дом.
Неразрешен остался спор.
Отцы нам снятся до сих пор…
***
Их было много, самых лучших,
Ушедших с отчего крыльца,
За нас, сегодняшних, шагнувших
Под ливни смертного свинца.
Они нам вечно будут сниться,
Все, не пришедшие с войны.
Их нестареющие лица
Спокойно смотрят со стены.
Победа
Письмо фронтовое в руках у меня.
Давно пожелтела бумага.
Полвека хранится с далекого дня,
В нем мужество, гнев и отвага:
«Мои дорогие, спешу написать,
Что жив и покуда не ранен.
Мы скоро, мы скоро начнем наступать.
Погоним фашиста-тирана!»
В руках фронтовое письмо я держу,
Читаю неровные строки…
И все понимаю, и всем дорожу,
Что было в те давние сроки.
Письмо пожелтело, бумага груба.
Слова с поли жизни и смерти:
«Мы скоро вернемся, посеем хлеба,
Вы только и победу поверьте!»
Письмо фронтовое от сына хранит
Седая уставшая мать.
Давно уже памятник павшим отлит,
Судьба ж материнская — ждать.
Жена и невеста письмо сберегли,
И брат, и сестра, и отец.
Слева этих писем надежду зажгли,
Что будет войне той конец.
Так пусть треугольник письма оживет,
И внуку расскажет про деда.
Пусть каждый, живущий сегодня, поймет.
Как трудно досталась Победа.
***
Он служил в тридцать третьем полку
В героическом городе Бресте.
И о нем написала Россия строку:
Спас он Знамя полка- символ воинской чести
Имя самое русское гордо носил он.
Прк рождении Иваном его нарекли.
А Иванами вечно гордится Россия.
Только многие с этой войны не пришли.
Был Горохов Иван в сельской маленькой школе
Самым лучшим, старательным учеником.
Он с друзьями ходил этой тропкою, полем,
И по лугу он бегал, как все босиком.
Повзрослел. Наступила армейская служба,
Здесь застала война молодого бойца,
И он выполнил все, что тогда было нужно,
Отдал Родине долг свой боец до конца.
А было так: предрассветной порою
Осветило крепость огнем войны.
И первыми в Бресте встали герои
На защиту родной и любимой страны.
Авиабомбы рушились лавой,
Словно былинка, здание качалось.
С этого часа бессмертием и славой
Эта война для бойцов начиналась.
Вспомнил: учила и мать, и Россия:
«Все, что для Родины надо, смоги!»
Знамя полка — это наша святыня,
И не должны его тронуть враги.
И он рванулся с друзьями под пули.
Пламя гудело в обломках степы…
Вот оно, Знамя! Спасли! Но уснули
В Бресте-герое России сыны.
Подвиг героев навек сохранит
Память людская и камень-гранит.
***
Еще не завершен о них рассказ,
Кто в той войне
вершил свой подвиг крестный,
Кто пал за эту землю и за нас…
И нарекли его мы — НЕИЗВЕСТНЫЙ.
Давайте мы расскажем обо сем:
Как жить. и как любить они хотели,
И как они ценили отчий дом,
И как они работали и пели.
Родные, так похожие на нас,
Далекие и близкие до боли.
Они нас защищали в грозный час
От вражьей пули, от лихой неволи.
Еще не завершен о них рассказ,
Еще не каждый сердцем благодарен.
Давайте громче в колокол ударим:
Нет Неизвестных, защитивших нас!
ТАМ, НА АРИЙСКОЙ ЗЕМЛЕ…
Там, на арийской земле,
вдалеке от родимого дома,
Наши русские люди
в немецких могилах лежат.
А в российской земле,
возле матушки Волги и Дона,
Порастеряны кости убитых немецких солдат.
И тоскует о Родине
прах наших предков убитых,
Вот полвека уже безымянные полчища спят.
Сколько их, невоспетых,
не всех еще в землю зарытых.
Эти раны войны у живых
все болят и болят.
И в арийской земле,
и в Российской земле эти меты,
Этот страшный бесценный,
детьми и отцами залог,
Это наши вопросы и наши скупые обеты,
Да каждый их помнит,
не каждый их выполнить смог.
О, пропавшие без вести!
В вечности кто вас означит?
От оцовских могил у давно поседевших детей.
И опять похоронки…
Россия тоскует и плачет,
И пропавшие без вести снова
в сердцах матерей.
ПОМНИШЬ, КАК ПРОВОЖАЛА…
(Памяти Поспеловой Любови Ермолаевны).
Помнишь, как провожала
За околицу сына.
Как дорога бежала,
Как дорога спешила?
Торопила дорога,
Навсегда торопила.
Сыновей твоих много
В этот путь уходило.
Заломал он когда-то
Ветку, веточку эту,
Чтоб вернуться солдату
И найти свою мету.
Перевоз на пароме.
Волга лодку качала…
Как твой сын посуровел,
Когда ты провожала.
Сына ты провожала,
А уже похоронка
Черной рысью бежала
За тобою вдогонку.
Эту горькую чашу,
Что войною дана,
Взяли матери наши
И испили до дна.
Вечер. Лютая стужа,
И мороз на стекле.
Похоронка на мужа
У тебя на столе.
Дети к матери жмутся.
Все понятно мальцам,
Что теперь не дождутся
Они с фронта отца.
Похоронка лежала,
Здесь закончив свой путь.
Словно крыша упала
Моей маме на грудь.
НАСЛЕДСТВО
Нам досталось наследство,
Есть что внукам оставить,
В нем военное детство
Да истории память.
О великих потерях,
О священных победах.
Позабытая правда
Об отцах и о дедах.
Позабытая правда
О великом народе,
Словно старая рана
Нам открылась сегодня.
Вновь истории повесть
Мы сегодня читаем,
И терзает нас совесть,
Что так мало мы знаем.
Как они, наши деды,
В лагерях неизвестных
В дни Великой Победы
Умирали безвестно.
Клевету и насилие
Они вынесли стойко,
Продолжая Россию,
Как великую стройку.
Об истории в память,
О родных и о близких
Еще долго нам ставить
На земле обелиски.
Неизвестным, известным
За Россию упавшим.
Дорогое наследство,
Нашу Родину, спасшим.
Сколько в землях российских
Обелисков безмолвных.
Замурованы списки
В этих плитах бетонных.
Знайте, помните, люди!
Дорожите Отчизной!
За нее эти судьбы,
Для нее эти жизни.
Мы в долгу перед ними,
Если их позабыли,
Если каждое имя
Мы в гранит не отлили.
письмо
В моих руках Его письмо-
Оно единственно и свято,
Далекий путь прошло оно —
Письмо погибшего солдата.
Над ним нам плакать и мечтать,
Встречать с ним памятные даты.
Хранят письмо жена и мать
И дети павшего солдата.
В моих руках Его письмо-
О, как мне дорого оно!
ОРЕШНИК БРАТА
В моем саду — орешник брата.
Он был посажен им давно
В том самом, памятном, двадцатом,
Воспетом в книгах и в к ино.
Я брата двадцать лет не вижу:
В могиле братской он лежит.
О, как войну я ненавижу
Мой старший брат на ней убит.
Я так хочу сберечь его,
Орешник брата моего.
ТАК ПОВЕЛОСЬ
Так повелось уж с давних пор:
В кругу друзей, когда мы вместе,
Заходит вечный разговор
О памятном далеком детстве.
И в сокровенный ход минут
В который раз пойму опять я
Что никогда к нам не придут
Отцы погибшие и братья.
В кругу друзей мы с давних пор
Ведем свой вечный разговор…
***
Достоин памяти людской
Наш Юрьевецкий тракт,
Хоть и ушел он на покой
Уж много лет назад.
Познал и он тот трудный час
Моей родной земли:
По тракту этому от нас
Отцы на фронт ушли.
На этом тракте ждали мы,
Когда отцы придут с войны.
***
О, сколько их тогда пришло
Печалей и обид!
Я помню, как в мое село
Вернулся инвалид.
Он деревяшкою стучал.
Ему лишь двадцать лет.
И все курил он да молчал.
Потом сказал: «Ну, нет!»
Взял молот — горн заполыхал!
И в поле плуг его пахал.
МАЛЬЧИШКИ ВОЙНЫ
Нам детство далекой военной поры
С годами как будто бы ближе.
То слышу я плачи, то смех детворы,
То грустных братишек я вижу.
Мальчишки отцов заменили своих
В делах, что отцы не успели.
И дел никогда не бывало таких,
Которых они б не сумели.
Седые мужчины — мальчишки войны,
Вы — слава и гордость моей стороны!
* * *
Не квохчут куры у обочин,
Из труб не вьется синий дым,
И дом последний заколочен
Его хозяином седым.
И время свой итог подводит:
В такой-то год, в такой-то век
Деревня в прошлое уходит,
Уходит сельский человек.
А он в сороковом году
Сажал здесь яблони в саду.
ДА ВОТ НЕ УСПЕЛ
Черемуху милой дарить он хотел,
Когда бушевала весна.
Да вот не успел, не успел, не успел.
Прости, дорогая! Война.
С сынишкой собраться в поход он хотел.
О, как он любил пацана!
Да вот не успел, не успел, не успел
Прости меня, сын. Война.
Дочурку свою покачать он хотел,
Когда родится она.
Да вот не успел, не успел, не успел.
Прости меня, дочь. Война.
Запеть он веселую песню хотел.
Уж в сердце звучала она.
Да вот не успел, не успел, не успел.
Прости меня, песня. Война.
Он к маме живым вернуться хотел,
Прижаться к груди головой.
Но вот не успел, не успел, не успел…
Упал в траве молодой.
И снова о юных печаль в домах,
Чья жизнь, как вспышки зарниц…
Они не успели, упав в полях,
Раскинувшись навзничь иль ниц.
Победа! Победа! Великая Русь!
Святая Отчизна моя!
Сегодня пред теми в поклоне склонюсь,
Кто пал «за други своя».
***
Уходишь сердцем. Понимаю…
И улыбаюсь потому,
И так беспечно принимаю
Гостей в предгорестном дому.
Я раньше твоего узнала,
Что мимо моего твой путь
И слов заветных не сказала,
Чтобы тебя не упрекнуть.
Вот и расстались…ты уехал.
Один такой в моей судьбе…
И бродит в доме грустным эхом
Воспоминание о тебе
***
Я в первый раз легко прощаюсь
С осенним золотом берез,
Я в первый раз вот так, всерьез,
К прошедшему не возвращаюсь.
Упал сегодня первый снег
Несмелым облачком на крышу.
Я в первый раз сегодня слышу
Свой собственный счастливый смех.
Теперь я знаю мне дружить
И с этим озером , и с озимью,
Благословляя каждой осенью,
Зовущее, простое: «Жить!».
***
И вновь хочу возвышенность души
Я обрести, как дар за то в награду,
Что здесь в моей единственной тиши.
По прежнему мне очень много надо.
Любви, тепла, чтоб слушали меня,
Чтоб рассужденья были благородны.
Чтоб наше дело празднично и гордо,
Вошло в наш век, судьбу благодаря.
Приди ко мне, как ранняя капель
Возвышенность души и жажда дела
И заиграй поэзии свирель.
Воспой душа! О, как ты прежде пела!
И все-таки прошу: не повторись.
Запой новее, сладостней и тише…
Возвышенность души! Молю. Явись!
Так хочется душой и сердцем слышать.
О! Вдоховение, Время, Тишина!
Скорей – ко мне! Я вас зову на помощь,
Чтоб миновать обыденность и пошлость.
Вот подвиг ваш, и вам я вручена.
Вот и зима минула
Вот и зима минула длинная,
И снова небо голубей.
А по утрам сугроб — малиновый
От прилетевших снегирей.
Закаты алые обманывают,
Теплом и близостью маня,
И целый мир собой раскалывают,
Ночь отделяя ото дня.
Я вновь весною стала звонче:
Любимый близится апрель.
И ночь для горести короче,
И день для радости длинней.
Раз просили гуси
От дождя заборы сине стали,
Ветром листья все унесены.
Улетая, гуси так кричали,
Словно ждать просили до весны.
Все запомню, не переиначу,
Доверяя, прошлое дождю.
И нельзя, никак нельзя иначе:
Раз просили гуси – подожду.
Две ладушки
У меня под лклшком
Стоят рядышком,
Обнявшись немножко
Две «ладушки»
То березка с рябиной.
Я в них влюблена:
На одной — рубины,
Другая зелена.
Посмотрю я на них,
И на сердце ладно,
И звучит в этот миг
Моя песня складно.
На счастливый мотив
Мне легко поется.
Далеко возле них
Голос раздается.
Стоите ж всегда рядышком,
Обнявшись немножко,
Моя радость — «ладушки»
Под моим окошком!
***
Дай мне руку, березка тонкая,
Не грусти, что листвы не собрать.
Будь беспечною ты девчонкою,
Мне подруженькою подстать,
В этот вечер, розовый-розовый,
Я щекою к тебе прижмусь,
И с твоей грустью березовой
Грустью девичьей поделюсь.
Ах, березка, березка, милая,
Листья вырастут по весне…
Ты скажи моему любимому,
Чтобы он подошел ко мне.
ПОСВЯЩЕНИЕ
Л. С.
Ленка, Аленушка!
Полюби стихи,
Вытри слезы, лапушка,
Сбегай, по грибки.
Ведь была ты в августе
Розовой бабочкой.
И бывали радости,
Ты их вспомни, лапушка.
Горести; безденежье,
Они у всех всерьез…
А в лесу-То денежки
Падают с берез.
Ленка, Аленушка!
Бабочкой побудь!
В лес при раннем солнышке
Слетай когда-нибудь!
***
Повстречай меня, мой хорошенький
Я одна иду по дороженьке.
Я одна сижу у окошечка,
Подойди да постой немножечко.
Выйду в поле одна на зорюшке –
Повстречай меня, мое солнышко.
А одна поплыву я за реку –
В лодку сядь, возьми меня за руку
Посади меня на скамеечку
Да греби веслом помаленечку.
Речка тихая голубехонька,
Наша лодочка да новехонька…
Повстречай меня, мой хорошенький,
Я совсем одна, одинешенька.
***
Достаю я воду-то
Из колодца воротом.
Плещется, холодная,
Как молва народная.
Чтож меня не спросишь ты.
Как мне лето прожито?
Как живу, как здравствую
Маятой напрасною?
Да томлюсь холодною
Думой сумасбродною?…
Старый ворот ласково
Вдруг шепнул неясное.
***
Ах, как славно смотрится
Мне сегодня на воду,
Как поверить хочется
Мне в твою неправду.
А она записана
Нами на воде…
Я сижу на пристани,
А ты-то где?
Что же ты не явишься?
Что же я так жду?
Ты зачем мне нравишься?
На радость иль беду?
***
Зелёный домик переправы,
Снег белых чаек на воде.
И берега — твой берег правый,
А мой — сама не знаю где.
Нас принимала переправа
И синим вечером и днём,
Я отдавала берег правый
Тебе, не думая о нём.
И ты, единственный на правом,
Так легкомысленно решил,
Что быть повсюду только правым
Тебе мой берег разрешил…
Я поняла и, хоть молчала,
Но знала тёмная вода,
Что в этот вечер от причала
Я уплываю навсегда.
МУЗЫКА
Нас музыка всегда влечет,
Хоть мы поной не замечаем.
В нас музыка рекой течет,
На все вопросы отвечая.
Мир полон звуками добра,
Печали, радости, утраты,
Как милосердия сестра
Мам музыка врачует раны.
И счастлив тот, кто инструменту
Всю душу отдал до конца:
Лишь только это, только это
Рождает музыку резца.
Рождает музыку стихов,
Холста, палитры, голос Лиры,
Рождает музыку без слов,
Понятную всем людям мира.
Нас учат музыке ноля,
Леса, деревья, реки, птицы —
Вот лучшие учителя,
И надо бы у них учиться
И песни петь, и рисовать,
И тонко чувствовать друг друга,
И руку дружбы подавать,
Когда бывает в жизни туго.
Спасибо Пушкину за то,
Что он учил нас видеть в осени
Не дождь, не серое ничто,
А золото, багрец и озими.
А я весну люблю, апрель,
Когда в полях пригорки рыжие,
И первых птиц весенних трель
Звенит у нас над каждой крышею.
Капелью синей разлиновано
Мое оконное стекло,
Апрелем лед на речках взломанный
В большие реки понесло…
Как хорошо движению ввериться,
Снег рухнул с крыши навесной.
Земля стремительнее вертится
Для всех, разбуженных весной.
ЛЮБОВЬ МОЯ, ПЕЧАЛЬ МОЯ..
Печальная, печальная,
Немножечко отчаянная,
Нечаянно, нечаянно
Я к берегу причаливаю.
Всерьез не опечалена
Я никакой утратою,
И все во мне — начальное,
И все во мне — контрастное,
И я все не ломаюся,
Никак, никак не выстыну.
Беспечно улыбаюся,
И я, наверно, выстою.
Я от беды — осенняя,
От радости — апрельская.
С тобой — всегда весенняя.
С тобой я — деревенская.
Пойду я к полю, полюшку,
Покуда не заснежено.
Ах, полюшко серьезное,
Скажи мне слово нежное.
Пойду по мерзлым комышкам.
Как по надеждам, чаяниям,
Ах, поле мое, полюшко!
Любовь моя, печаль моя.
ПРОЩАНИЕ С АВГУСТОМ
Август счастливый, прощай!
Я ухожу, ухожу.
Что тебе, счастья причал,
Я на прощание скажу?
Счастливы ль были мы?
— Да!
Яблоки, звезды, луга…
С нами смеялась вода,
С нами шептались стога.
Копья колосьев тугих
Счастье мое стерегли,
Счастье твое и других,
Помнящих запах земли.
Как же мне быть в сентябре?
Быть без тебя? Говори?
Рвать без тебя на горе
Красные гроздья зари?
***
Сердце, как чуткое ухо,
слышит: сечет провода
Дождик, и падают глухо
Яблоки, словно года.
Снова осинкам дрожать
Тонким стволом зеленым,
Снова не удержать
Листьев веселым кленам.
Люди спешат под крыши:
Все дожди и дожди,
В голосе их я слышу:
«Жди меня, жди меня, жди».
Сердце, как чуткое ухо,
слышит: сечет провода
Дождик, и падают глухо
Яблоки, словно года.
Снова осинкам дрожать
Тонким стволом зеленым,
Снова не удержать
Листьев веселым кленам.
Люди спешат под крыши:
Все дожди и дожди,
В голосе их я слышу:
«Жди меня, жди меня, жди».
А.С. Пушкину.
ЧЕРНАЯ РЕЧКА
(НАБЕРЕЖНАЯ МОЙКИ — 12)
Мне Пушкин ближе, ближе здесь.
Хоть коротки и музеях встречи,
Но знаю я: за нашу честь
Сражался он у Черной речки.
И оттого навечно в нас
Его стихов живая сила.
Пусть день как век.
Пусть век как час,
Но в Нем жива моя Россия.
Он ранен… как дрожит рука,
Но пули, посланные верно,
Летят, летят через века
Во всех Дантесов и Геккернов.
Жизнь кончена, но знает век,
Что выстрел Пушкина был раньше…
И все же боль. Я вижу снег.
Он кровью Пушкина окрашен.
Да, тот убийца многолик,
Но был он анонимным трусом.
А Ты по-прежнему велик,
Мой Пушкин, мой живой, мой русский».
Я называю Вас на «ты»,
Моим, живым, великим русским.
И, как к ногам Твоим, цветы
Кладу к подножию обелиска.
Соединяю двух веков
Протянутые руки вместе,
Чтоб вечно помнить про любовь
К России, верности и чести.
***
Гуляют буйные метели,
Сугробы, точно в старину,
Все в пышно-белое одели,
И мир у белизны в плену.
Повсюду снежно, снежно, снежно!
А сердцу верится в апрель,
И в чистый синенький подснежник,
И в синеглазую капель.
Взгляни на сложное чуть проще,
И в запорошенном окне
Увидишь вдруг, что день — не прочерк,
А приближение к весне.
Мы старый год перечитаем,
Припомним милых имена…
Так в январе мы сердцем таем.
Какая ранняя весна!
***
Говорят, что ты — плохой,
Да не верится, не верится.
Нам бы миленький , с тобой
В белый, белый вечер встретиться.
Знаю, знаю: не скажу
О любви своей непрошенной
И присесть не попрошу
На скамейке запорошенной.
Просто рядом помолчу,
Коль поймешь, так много сбудется.
Очень встретиться хочу
Я с тобой в метель на улице.
***
Еще ничуть не отогрета
Пора январских холодов,
И торжествует строгость света
В великолепии снегов.
Еще гудит-метет пороша,
И ни проталинки в окне,
А воробьи у хлебных крошек
Уже щебечут о весне.
***
Косички желтые вплетает
Моя береза под окном,
И скоро листья запорхают,
Зашепчутся, осыплют дом.
Уже гвоздики отцветают,
Опали с маков лепестки,
И снова птицы собирают
К отлету в стаи косяки.
Ложатся белые туманы,
Приходят мелкие дожди,
И сердцу горестно и странно.
Кричу я лету: «Подожди!
Еще зеленые пригорки,
Еще не убрано в полях!
Еще не все скороговорки
У птиц подслушаны в лесах!»
Но нет! Минут не остановишь.
Осталось лето вдалеке.
Ты желтый лист ладонью ловишь,
И он дрожит в твоей руке.
К моим друзьям приходит осень,
Морщинки ранние даря,
И холодеет неба просинь,
И не отсрочить сентября…
Памяти Лизы Климовой
дочери священника
***
Меня однажды убивали
В полночный час под глас Псалма.
О! Как спасительно звучали
Тогда в ночи Его слова:
«Помилуй, Господи, помилуй…»
Удар в лицо, еще удар…
Твоей спасительною силой
Ты погасил тогда пожар.
Живу, не подавая вида.
Мой Боже! Научи меня
Любить врагов, прощать обиды,
Благословлять начало дня.
Я-женщина
Себе самой нравоучение
Пытаюсь строгое читать:
«Я — женщина, и с дня рождения
Грешно об этом забывать».
Да, я «сильна», порой, — загадка,
Но мчится жизни маята,
И вот… уже седая прядка,
И нынче я уже не та».
Жизнь пролетит: она — мгновение.
И я любимому шепчу:
«Я — женщина, и в день рождения
Я «слабым» полом быть хочу»,
Я знаю, кто-то непременно
Меня осудит, ну и пусть.
Я становлюсь несовременной:
Я — женщина, и в этом суть.
Взгляни без всякого пристрастия
Па благо, данное судьбой
В любые бури и ненастья
Я, женщина, всегда с тобой.
Моя ладонь в твоей руке,
Еще мы вместе, но шепчу
«Мой милый, в дальнем далеке
Не предавай меня, прошу я».
В АЛЬБОМ ДРУЗЬЯМ
К концу альбом…
Последняя страница.
Его в архив я завтра положу.
Я дорисую здесь знакомых лица,
И, что друзьям не сказано, скажу.
Друзья мои, вот мы и расстаемся:
Я с вами в несогласие прихожу.
Мы больше с вами в спорах не сойдемся.
И до калитки вас не провожу.
ПЕРВЫЙ МОНОЛОГ РЕБЕНКА
Я — неродившийся ребенок,
Воображение, мысль, мечта,
И голос мой покуда тонок,
Он тоньше лезвия луча.
И вес же право я имею
На голос свой средь суеты,
Чтоб высказаться, как умею,
Как дождь, как ветер, как цветы.
О, Мир! Мой будущий хранитель!
Ведь я — твой сын, твой человек.
Я — твой рабочий, я — твой житель,
Я быть твоим хочу навек.
Еще мое воображение
Не в силах ты предугадать,
Мне предстоит еще рождение,
А я уже хочу сказать.
Хочу сказать, что мне в наследство
Ты должен многое вручить:
Мир и Любовь, Весну и Детство,
Чтобы ничем не омрачить.
Не дай мне слов неблагозвучных,
Таких как бомба, смерть, война,
А дай слова из самых лучших:
Жизнь, Мама, Солнце, Мир, Весна.
Оставь их, заклинаю светом!
О, Мир! Не дай убить врагу
Слова спасительные эти:
Без них прийти я не смогу.
Я — твой поэт, твой сын, твой гений,
Хозяин твой, твой человек.
Я — продолжатель поколений,
Я — будущий Великий Век.
О, дай мне силу для рождения!
Дай солнце, жизнь — и я приду!
Дай мне любовь и вдохновение!
О, прогони войну-беду!
О, Мир! Ты слышал эти звуки
Разрывов, ужасов, смертей.
Не раз протягивал ты руки.
Чтоб защитить своих детей.
И я, я твой ребенок хрупкий,
Твой неродившийся малец
Прошу: «О, протяни мне руки!
О, положи войне конец!»
ВТОРОЙ МОНОЛОГ РЕБЕНКА
Я — еще не рожденный ребенок,
Я — лишь почка на Древе жизни,
И мой голос ни звонок, ни тонок,
И мой голос еще не слышен.
Ну, а если случится чудо,
Вот такое чудо со мною,
И от имени всех я буду
Говорить с моею землею:
«О, Земля! Я прошу спасения.
Ты смоги меня защитить!
О, Земля! Я хочу рождения!
Помоги мне на свете быть!!
Ты спаси меня от безумия,
И от взрыва, и от огня.
Ты такая, .Земля, разумная,
И, я верю, спасешь меня.
Дай, Земля, человеку разум,
Трезвость, бой алкоголю-врагу.
И тогда я приду, как праздник,
Я приду, и я все смогу.
Дам я Радости время — Вечность,
Ну, а горести — краткий миг.
Я построю мой, человечный,
Мой земной, мой желанный мир.
Дай, Земля, чтоб пришел человек.
Мир и трезвость, любовь и силу.
Помоги начать новый мир
Твоему грядущему сыну!
моНОЛОГ ОДНОГО ЧЕЛОВЕКА
За то, что я инако мыслю,
Сегодня не грозит арест.
Но, кто уже при коммунизме,
Те не покинут свой насест.
Я знаю, что не получу я
Свой дивиденд на «капитал»:
Ведь там, где совесть не ночует,
Живет и здравствует нахал!
Что мы потом еще разрушим,
Какой еще построим мир?
И кто: «Спасите наши души!» —
Последний раз пошлет в эфир?
А мне все кажется: случится,
Свершится вдруг Екклезиаст.
И будет некому молиться
За души грешные, за нас,
Земное счастье так капризно,
И, может, прав Сальери мой.
Тот, что живет при коммунизме
И лишь смеется надо мной?
***
И вот однажды грянет срок
И наградит тебя судьбою:
Перешагнув родной порог,
Уйдешь тропинкой полевою.
То пешим, то, гоня коней,
То в одиночестве, то с другом,
Жизнь поведет тебя по ней,
Как поле пахаря за плугом.
Лежит тропинка средь полей,
И человек идет по ней.
ПАМЯТИ ЖУРНАЛИСТА
Для Гамлета —
вечное «быть иль не быть»?…
От боли душа содрогнулась.
Постойте! Вам рано еще уходить:
Россия еще не проснулась!
Зачем? Отчего? Почему и куда?
Как трудно поверить в такое.
Ниш Гамлет уходит. Случилась беда.
Россия лишилась покоя.
Россия скорбит, безутешна семья…
Мы смотрим в пространство немое.
Проснись, защити их, Россия моя!
Ты видишь: уходят твои сыновья.
монолог
Я от рождения — человек,
И дал мне Бог лицо и душу.
Дал жизнь и этот трудный век,
И я обета не нарушу.
Я воспринял Благую весть —
Любовь и Правда правят веком
Их бремя нелегко пронесть,
Имея сердце человека.
Благодарю за то Творца,
Что не отверг меня в смятении,
Дал силы — не терять лица…
Любовь и Правда — вот спасение.
ЗАБУДУСЬ, ПОВЕРЮ…
Забудусь, поверю
В весеннее пение,
В веселье за дверью
И в небо весеннее.
И сердце взволнуют
Весенние бредни…
Но вот прокукует
В овраге соседнем
Кукушка, случайно,
Слышна, как за дверью:
«Ку-ку!» — и молчание,
А я ей не верю…
ПОДРАЖАНИЕ ХРИСТИАНУ АНДЕРСЕНУ
Лишь наступили перемены,
Мы, декорации сменив,
Все записались в бизнесмены,
Самих себя перекроив.
Переодевшись, перекрасив
В иную масть былую суть.
По вкусу прошлое подкрасив,
Вступили мы на новый путь.
Проходит век наш день за днем,
Идет король за королем.,.
Приди же, мальчуган веселый!
Воскликни: «А король-то голый!»
***
ППрислушаюсь к звукам неброским:
К шуршанью сухого листа,
К молчанию голой березки
И к первому льду у моста.
Уже ручеек умолкает,
Рассеянный вьется снежок,
И сердце невольно скучает,
И тайну в себе стережет.
Я знаю, что все повторилось,
Но дорого, будто бы вновь
К нам поздняя осень явилась,
Как поздняя в сердце любовь.
НА РОЗОВОМ ФОНЕ ЗАКАТА
На розовом фоне заката
Знакомых берез череда.
И снова, как в детстве когда-то,
Бреду по сугробам сюда.
И так удивительно чуден
На розовом контур берез,
Как-будто бы входишь из будсн
В мир сказок, и света, и грез.
Луна появилась на своде,
И меркнет мой розовый мир.
День кончился. Век на исходе,
Седой, как шекспировский Лир
МОЛИТВА
Я еще за себя поборюсь,
поборюсь,
И пред теплой свечой
пред Христом помолюсь.
За ошибки меня,
Милосердный, прости.
И мой Ангел-хранитель меня навести.
Помолюсь за ушедщих:
за мать и отца,
Что исполнили долг свой земной
до конца.
За ошибки ты их,
Милосердный, прости,
И в обители светлой своей приюти.
Помолюсь пред свечой
за друзей дорогих,
Что повсюду со мной
на дорогах моих.
За ошибки ты их,
Милосердный, прости,
И свой крест на земле
помоги пронести.
Помолюсь за упавших
на землю крестом
И без вести пропавших
за отчий свой дом.
За ошибки ты их,
Милосердный, прости,
Их могилки родным помоги обрести.
Помолюсь за внезапно погибших вчера,
Не доживших последнюю ночь до утра.
Милосердный,
прости всех,
ушедших в ночи,
И молиться за них наш народ научи…
МОЛИТВА
Я еще за себя поборюсь,
поборюсь,
И пред теплой свечой
пред Христом помолюсь.
За ошибки меня,
Милосердный, прости.
И мой Ангел-хранитель меня навести.
Помолюсь за ушедщих:
за мать и отца,
Что исполнили долг свой земной
до конца.
За ошибки ты их,
Милосердный, прости,
И в обители светлой своей приюти.
Помолюсь пред свечой
за друзей дорогих,
Что повсюду со мной
на дорогах моих.
За ошибки ты их,
Милосердный, прости,
И свой крест на земле
помоги пронести.
Помолюсь за упавших
на землю крестом
И без вести пропавших
за отчий свой дом.
За ошибки ты их,
Милосердный, прости,
Их могилки родным помоги обрести.
Помолюсь за внезапно погибших вчера,
Не доживших последнюю ночь до утра.
Милосердный,
прости всех,
ушедших в ночи,
И молиться за них наш народ научи…
***
Скоро хлынет тепло,
и любовью пронижет
Это рыжее солнце весенний народ,
И на копья травинок
росинки нанижет
Первый дождик,
пролившись с небесных высот.
Обновленное время,
кружи нас быстрее!
Улыбайтесь же, лица,
и пойте, леса!
Пробивайся, росток!
В землю брошено семя —
И звучите, звучите весны голоса!
***
И вот стеклянными глазами
Голодный сытого сверлит,
Но тот его не понимает…
Голодный, грязен, худ, не брит.
«Челнок» товар раскинул броско,
Таращит «Нива» круглый глаз,
Слюнявит баба папироску,
Несет старуха новый таз.
На каланче пожарной — галки,
Над сельской мэриею — флаг,
Идет девчонка в полушалке,
С задворка слышен лай собак.
И в эту жизнь, как будто в раму,
Луч света с высоты упал,
Как зашифрованную драму,
Страницы жизни он читал.
Небесный свет. Так было вечно:
О нас он помнит в небесах,
А где-то зажигают свечи
С молитвой тихой на устах.
ПРИВЫКАЮ
Хорошо или плохо,
не знаю, не знаю,
Только знаю, что я
ко всему привыкаю:
Привыкаю к болезням,
к утратам, к испугу,
Привыкаю к измене,
к пощечине другу.
Привыкаю к известиям
о горе, о смерти,
К суете, некрасивости
и к круговерти,
К нишете привыкаю.
К наживе — тем паче
Привыкаю, твердя:
«Ну, а как же, иначе?»
И как все, потакаю обману,
хоть вижу…
И за это себя и
друзей ненавижу.
Потакаю глумлению,
не возмущаюсь,
Только вот почему-то
бессонницей маюсь.
Не могу лишь привыкнуть,
как матери плачут
О погибших мальчишках — .
а как же иначе?
ЗИМА
Это просто — зима:
В черно-белом дома,
В черно-белом земля,
В черно-белом поля.
В голубом — небосвод
Надо мной, над тобой.
Голубой горизонт,
Свет луны голубой.
Солнца огненный шар
Укатился легко.
Догорел, как пожар,
Далеко — далеко.
Ночь, сугробы стеля,
Колдовала, добра:
Пусть побудет земля
В серебре до утра.
БАБОЧКА БЬЕТСЯ В СТЕКЛО.
Бабочка бьется в стекло,
Бедная, тянется к свету,
Ищет уют и тепло,
А ведь на улице лето.
Здесь же схожу я с ума,
Слушая бабочку эту:
Я ведь когда-то сама
Крыльями била так слепо.
Мне бы крупицу тепла,
Может, и сердце оттает,
Но, говорят, у стекла
В окнах тепла не бывает.
Вспомню. Опять погрущу.
Ночь за окошком немая.
Бабочку в дом не пущу,
Бабочку я не поймаю.
Сколько воды утекло!
Мне беспокойно все так же…
Бабочка бьется в стекло,
Бьется, как я однажды.
За годами твоими
Вслед мои хороводят.
С моих губ твое имя
Никогда не уходит.
Два прощальные взгляда.
Да в бокалах искрится.
Говорила: «Не надо
Уходить, торопиться».
Но уехал- умчался
Поезд без опоздания,
И лишь отзвук остался
От былого свидания.
Не кляну, не рыдаю
И ни в чем не виню.
Я тебя ожидаю,
Нашу тайну храню.
И пусть годы уходят,
Словно в речку вода,
Мое имя не сходит
С твоих губ никогда.
Два прощальные взгляда.
Да в бокалах искрится.
Говорила: «Не надо
Уходить, торопиться»
***
Как хорошо мне в вечер долгий
Писать, и думать, и молчать.
И, словно в первый раз, про Волгу
Поэму новую начать.
И сердцем трепетным услышать
Ее призывные гудки.
Припомнить катерок, что вышел
Из устья маленькой реки.
Увез меня в большую Волгу…
Ничто не повторится вновь,
Но этот день мне помнить долго,
Как помнят первую любовь
***
На тихой пристани
Ты помнишь, помнишь ты?
Смотрели пристально
Глаза как омуты.
Молчала реченька,
Меня печалила,
Звучала песенка:
«Любовь растаяла…»
Над шелком-озимью
За сине морюшко.
Летело осенью,
Как птица горюшко.
Печаль, печаль моя
Вдали растаяла,
А песня давняя
Страдать заставила.
Сердце на все отзывается звуки.
Клич журавлиный — предвестье разлуки
В шелесте трав затаилась печаль…
Сердце на все отзывается звуки,
Их не расслышать, мне было бы жаль.
Шелесты, шорохи, свисты и плески,
Речек журчанье, полей тишина,
Травы в росе, в тишине перелески —
Всё сберегла мне моя сторона.
Радость — тебе, и с тобой мои слёзы,
Если найдёт вдруг на камень коса.
Только б светили родные берёзы,
Только б звучали твои голоса.
Знаю: мне их зазывать и аукать,
Если заманит далёкая даль…
Сердце на все отзывается звуки,
Их не расслышать мне было бы жаль.
***
Ветер осенний шумлив и неистов,
Листьев опавших ковры ворошит.
Только калина, только калина
Красные листья ронять не спешит.
Как это грустно, и как это просто,
Все принимать, что свершится в судьбе.
Листьев осенних скорая почта
Снова напомнила мне о тебе.
Красные листья, красные листья
Это последний осенний наряд,
Красные листья, красные листья
Ветер срывает под снегопад.
Красные листья, красные листья
В роще кострами горят и зовут.
Ветром гонимы, Богом хранимы
Воспоминания в сердце живут.
***
Когда ты вернешься,
мы встретимся вновь,
И пусть не кричит воронье.
Наверное, все-таки это любовь,
Когда мы молчим про нее.
Когда ты вернешься
пожухнет жнивье
И месяц взойдет молодой.
Я тысячу лет буду в сердце твое
Светить негасимой звездой.
Пусть в небе осеннем
плывут журавли,
О новой разлуке трубя…
Однажды сорвусь паутинкой с земли
И встречу, и встречу тебя.
Разговор по телефону
Телефон умолк. Молчу я.
Оборвалась связи нить…
Почему же так хочу я
Лишь с тобою говорить.
Говорить с тобой не просто,
А молчать еще трудней.
И звоню тебе раз по сто,
День и два, и много дней.
Я глаза твои не вижу,
Только слышу голос твой.
Только слышу, только слышу,
Что ты рядышком со мной.
Вот опять на телефоне
Неприкаянно вишу,
Незнакомых и знакомых
Я позвать тебя прошу.
***
Подступила к деревне сосна,
И кусты окружают околицу,
И совсем уже близко весна,
Всё теплей улыбается солнце.
Обступили берёзки кругом
Крайний дом с одичалыми вишнями.
Неужели над этим селом
Журавли пролетят неуслышаны?
А в деревне — десяток домов,
Каждый дом здесь кому-то родной,
Ждёт детей из больших городов
Погостить на денёк, на другой.
За деревней идёт магистраль,
Что дорогою местною значится,
И с полей небогатых печаль
В ближних рощах туманами прячется.
Пусть всего деревенек пяток,
Пусть не в каждом окошке огни,
Но с надеждой молюсь на восток:
«Дай же, Боже, пусть будут они!»
Дай же, Боже, пусть будут они,
И пусть будет, кому приезжать,
И пусть в зимние, в летние ль дни
Поджидают отец вас и мать.
Пусть затеплится новый очаг,
Новый дом встанет с старыми в ряд,
Ну, а если случится не так —
Это значит — мой край виноват.
Знать, согнулся под тяжестью лет,
Если детям своим не сказал,
Что милей малой родины нет,
Когда их провожал на вокзал.
***
Забытый родник. Сердце болью томится.
Забытый родник на угоре крутом.
Полвека над ним только небо и птицы.
Да Божия матерь с младенцем Христом.
Забытый родник. В нем целебные струи,
К нему припадали. чтоб в души проник,
И он исцелял все душевные струны,
О, маленький друг, как для них ты велик!
Забытый родник. Здесь когда-то иконка
Была на кресте, все хранила окрест,
Но время пришло — изменилась сторонка,
И люди разъехались с обжитых мест.
Забытый родник, вновь к тебе припадаем,
Прими, не отвергни, водой освежи,
Без веры в святое мы все пропадаем,
К любви и надежде нам путь укажи.
Скамья для двоих да берестяный ковшик,
Чтоб каждый к живительным струям приник
Присел, отдохнул, стал добрее и проще,
Врачует уставших целебный родник.
Вода в роднике пусть опять заструится.
Родник — моя Родина, светлая Русь.
Погибнет — воскреснет. Падет — возродится
Воскресший родник, за тебя не боюсь.